>>
|
No. 34496
Одну створку ворот раскрыли, подперев другую бревнами, дабы проход в монастырь был как можно более узок. «Идут!» - крикнул маленький Адамка и убежал вглубь монастырского двора, за спины нашего воинства. Мы все стояли поодаль, намереваясь наблюдать за битвой. Опасаться смысла не было – если воины погибнут, то язычники проникнут внутрь и не выживет никто. Мы умрем либо под их мечами и копьями, либо погибнем от голода, запершись внутри здания. Господи, спаси и сохрани! Щенки привязанные у ворот пронзительно затявкали, учуяв чужаков. Спустить их с цепи никто не подумал – сейчас, возможно, они отвлекут врагов на несколько секунд. Первые два язычника протиснулись сквозь раскрытую створку и тут же на них бросились братья Аарон с Капитоном. Возможно, я был неправ, считая его малодушным, а быть может, отчаяние погнало его на гоблинские топоры. Топоры опустились, раздался хруст костей и куски плоти полетели в разные стороны. Первые два гоблина прорвались внутрь двора, за ними вбежали еще двое. Братья Аарон с Капитоном погибли почти мгновенно, беспомощные, как и те двое щенков. Но когда в битву вступили братья Уриил и Тихон, ситуация мгновенно изменилась. Один и второй гоблины упали на траву, их тела рвали собаки и добивали младшие из монахов. Третий был окружен, прижат к стене и держался последние секунды, а четвертый бросился бежать. Брат Уриил помчался за ним, не беря во внимание то, что на подходе следующий, более многочисленный отряд язычников и нельзя растягивать наши силы. Два брата и один боевой пес были мертвы, некоторые получили незначительные ранения. Необходимо было вернуться под защиту стен, реорганизоваться и тогда уж снова встретить незваных гостей. Брат Уриил способен нагнать оленя, так что гоблину не удалось далеко уйти. Братья забежали внутрь ворот перед носом наступающего отряда гоблинов и попытались запереть ворота. Разрубленные куски погибших щенков кровавыми катышами из мяса, шерсти и внутренностей застряли в щели между створкой ворот и землей. Чем сильнее давили на створку монахи, там плотнее ее заклинивало. «Назад! Пропустить! Биться внутри двора!» - брат Уриил понял, что боя не избежать, теперь оставалось уповать лишь на силу оружия и на Господа. Гоблинский копейщик проткнул копьем второго пса, и отделившись от основной группы бросился на брата Ираклия. Остальные воины смешались в кучу, из которой попеременно вылетали раненые, то с одной, то с другой стороны. Брат Тит, пытавшийся голыми руками нанести вред врагам, выскочил из боя, сжимая левой рукой правое запястье. Из обрубков пальцев хлестала кровь. Залитый кровью бился брат Тихон, брат Иона опустился на колени, прижимая руки к пораненному животу. Боевой пес корчился на траве, но чья-то дворовая псина все еще кидалась на врагов, стараясь ухватить зубами за плащ. Дела у брата Ираклия шли того хуже – он полностью проиграл свой поединок, и казалось, что он изранен до такой степени, что лишь доспехи и одежда удерживают его тело, не давая ему развалиться на куски. Но перевес гоблинов был лишь там, куда еще не успел дотянуться своей булавой брат Уриил. Грудой металла рухнул на землю один противник, затем второй. Гоблин, сваливший на землю брата Ираклия, попытался прийти на подмогу своим, но был сбит с ног и размозжен булавой. Четвертый бежал, а пятый бился один на один с закованным в броню и невредимым братом Герасимом. Раненые братья не спешили встревать в их соперничество, а брат Уриил скрылся за воротами, в погоне за беглецом. Спустя минуту он вернулся, но помогать брату Герасиму уже не понадобилось. Все враги были мертвы. Последний из гоблинов все же убежал. Пускай расскажет своему племени, о силе наших воинов и силе нашей веры.
|